Создатель бронированной легенды: Михаил Ильич Кошкин
К рождению самой знаменитой машины Второй мировой войны - танка всех времен и народов Т-34 - его главный конструктор шел очень извилистым путем / Сделано русскими
Есть гении, судьба которых подобна бикфордову шнуру: с определенного момента они горят, не переставая, пока их не остановит смерть. Таковы были, например, Михаил Ломоносов или Александр Суворов. Ещё
А есть гении, чья жизнь (если продолжать саперные ассоциации) подобна бомбе. Приходит тот единственный момент, когда срабатывает заряд - и грохот этого взрыва разносится на десятилетия. К таким людям относится, например, создатель ранцевого парашюта Глеб Котельников. И к ним же, безусловно, относится создатель самого знаменитого танка за всю историю бронированных машин - легендарного Т-34 - Кошкин Михаил Ильич .
Конструктор Михаил Кошкин
Сейчас, спустя три четверти века после его смерти, велик соблазн найти те поворотные моменты в судьбе будущего конструктора «тридцатьчетверки», которые предопределили его «танковое» будущее. Но нет. То, что Михаил Кошкин занялся именно танками, - следствие длинной цепочки совпадений. А сама эта цепочка - классический пример, как писал Аркадий Гайдар, «обыкновенной биографии в необыкновенное время».
Подмастерье карамельного цеха
Насколько обыкновенна биография Михаила Кошкина, отлично видно по истории его детства. Вот уж где нет ничего выдающегося! Типичная история крестьянского семейства Центральной России. Родившийся 3 декабря 1898 года в селе Брынчаги Ярославской губернии Миша Кошкин был третьим ребенком в малоземельной семье - чем, собственно, и объясняется такое невеликое число детей. Отец его, понимая, что землей всех не прокормить, вынужден был постоянно пропадать на отхожих промыслах: лесозаготовках и строительстве. И однажды просто не вернулся домой: надорвался на валке леса и умер.
В тот год Михаилу Кошкину исполнилось шесть лет. А через четыре года он оставил дома надрывавшуюся на хозяйстве мать и двух сестер и отправился на заработки в Москву. Первым местом работы будущего конструктора стала кондитерская фабрика Эйнема - будущая фабрика «Красный Октябрь». В 1908 году смышленый и исполнительный подросток из Ярославской губернии стал подмастерьем в карамельном цехе. А почти все заработанные непростым трудом деньги отправлял матери и сестрам - и тем буквально спасал их от голодной смерти.
В краснокирпичных корпусах на Берсеневской набережной Михаил Кошкин проработал девять лет, пока не пришла его очередь призываться в армию: Россия третий год участвовала в мировой войне. На службу Кошкин угодил аккурат накануне Февральской революции, а потому воевал недолго. Попал на Западный фронт, где прослужил все время командования генерала Антона Деникина, в августе был ранен, а в конце года - мобилизован.
А вот в Красной армии военная карьера будущего танкового конструктора сложилась иначе. В 1918 году Кошкин добровольцем поступил на службу в железнодорожный отряд Красной армии, воевал под Царицыном, потом - под Архангельском, на Польский фронт не попал из-за тифа, зато успел на Южный, где служил уже политработником.
Партработник из Вятки
Все, что происходит с Михаилом Кошкиным после Гражданской войны, тоже вполне укладывается в понятие «обыкновенная биография в необыкновенное время». Как активный политработник, в 1921 году он попадает на учебу в Коммунистический университет имени Свердлова: советской власти нужны собственные управленческие кадры взамен потерянных в смутное время. Причем кадры идеологически верные: не случайно университет занимал тот же комплекс зданий на Миусской площади в Москве, где потом до самого конца СССР размещалась Высшая партийная школа КПСС.
Выпускники университета, как правило, быстро заканчивали работу на производстве и переходили в партийные органы. Так получилось и с Кошкиным: направленный в 1924 году в Вятку заведовать кондитерской фабрикой (надо думать, при распределении учли девятилетний опыт работы партийного агитатора на одном из лучших кондитерских производств России), он уже через год уходит работать заведующим агитационно-пропагандистским отделом в райком компартии. За четыре года Кошкин сделал неплохую партийную карьеру, дойдя до поста завотделом губернского комитета ВКП(б).
Кошкин (справа) в Вятке
И тут его судьба сделала очередной неожиданный поворот. К этому времени Михаил Кошкин успел познакомиться с самым, пожалуй, известным в Советской России вятичем - Сергеем Мироновичем Кировым. И, как вспоминает дочь конструктора Елизавета, именно Киров своим личным распоряжением включил Михаила Ильича в число «парттысячников» - коммунистов, мобилизованных на учебу в вузы: стране, начинавшей индустриальный рывок, спешно требовались новые инженерные кадры.
Видимо, именно потому, что списки утверждались Кировым, Кошкин попал на учебу в только что открывшийся Ленинградский машиностроительный институт, возникший на базе машиностроительных факультетов Политехнического и Технологического институтов и подчинявшийся непосредственно Наркомату тяжелой промышленности. Любопытно, что Михаил Кошкин был одним из нескольких сотен студентов ЛМСИ, которые провели в стенах этого вуза все время обучения. В 1934 году, когда Михаил Ильич уже получил распределение на бывший Путиловский завод, институт включили в состав Ленинградского индустриального института - воссозданного Политеха.
Студент-танкостроитель
Производственную практику студент военно-механического отделения Ленинградского машиностроительного института Михаил Кошкин проходил на Горьковском автозаводе, где как раз в это время начинали работу по созданию собственных танков. А на преддипломную практику попал в опытно-конструкторский машиностроительный отдел - ОКМО - ленинградского завода № 174 имени К.Е. Ворошилова, созданного на базе танкового производства завода «Большевик».
Уверенный в себе, отлично ладящий с людьми Кошкин пришелся по душе руководству ГАЗа, да и своих конструкторских кадров для танкового производства у завода явно не хватало. Неудивительно, что еще до того, как Михаил Ильич отправился на преддипломную практику, из Горького в канцелярию Наркомата тяжелой промышленности поступил персональный вызов на Кошкина. Но, судя по всему, сам он прекрасно понимал, что для самостоятельной конструкторской работы ему не хватает знаний, а получить их на ГАЗе будет попросту не у кого. И поэтому, когда комиссия по распределению сообщила о горьковском «заказе» на Кошкина, он решил добиваться назначения в ОКМО.
Чье слово может перевесить просьбу горьковчан, адресованную одному из самых пробивных наркомов - Серго Орджоникидзе? Кошкин нашел такого человека в лице того, кто однажды уже повернул его судьбу. С просьбой оставить его в Ленинграде Михаил Ильич обратился к Сергею Кирову. И тот уважил желание своего «крестника»: всесильный руководитель Ленинграда, которому оставалось всего несколько месяцев жизни, добился, чтобы Кошкина назначили туда, куда он сам просился. А через несколько месяцев, уже в 1935 году, Ленинградскому заводу опытного машиностроения № 185, на который пришел работать будущий создатель «тридцатьчетверки», присвоили имя погибшего Кирова.
Ленинградский выпускник
Именно здесь выпускник военно-механического отделения ЛМСИ Михаил Кошкин постигал азы конструирования танков. В числе его непосредственных руководителей были легендарные конструкторы танков - такие, как Семен Гинзбург и Николай Барыков. А то, что конструкторское бюро завода № 185 занималось преимущественно средними танками, предопределило и дальнейшее направление его собственных работ.
Первый опыт по созданию средних танков Михаил Кошкин, пришедший на должность конструктора, получил, когда КБ вело разработку танка Т-29. Работами по этому направлению руководил еще один легендарный советский танкостроитель - ведущий конструктор КБ профессор Николай Цейц. И хотя построенный в пяти экземплярах экспериментальный средний танк в серию так и не пошел, наработки по нему были использованы в следующем проекте - среднем танке Т-46-5, он же Т-111.
Основой для этой бронированной машины послужил легкий танк Т-46, который должен был прийти на смену хорошо зарекомендовавшему себя, но уже не способному противостоять противотанковой артиллерии легкому танку Т-26. Когда по опыту боев в Испании стало очевидно, что поле боя грядущей войны будет принадлежать средним танкам, КБ 185-го завода уже год как вело разработку собственной машины с противоснарядным бронированием. А самое главное - и это был принципиально важный аспект проекта! - без возможности движения только на колесах: Семен Гинзбург и большинство его подчиненных уже оценили бесперспективность идеи колесно-гусеничного танка. Конструкторы хорошо понимали: чисто гусеничная машина отличается гораздо большим запасом модернизации, ее можно оснастить гораздо более толстой броней, а ее конструкция отличается большей технологичностью и простотой.
Все эти идеи были заложены в конструкцию Т-46-5 с самого начала работы над ним, в которой участвовал и Михаил Кошкин. Но долго заниматься разработкой нового танка он не смог: в конце 1936 года его, успевшего всего за два года пройти путь от рядового конструктора до заместителя начальника КБ, перебросили на усиление конструкторского бюро Харьковского паровозостроительного завода - основного производителя колесно-гусеничных танков серии БТ. Именно здесь, в Харькове, его и ждал звездный час, тот самый взрыв, эхо которого слышно до сих пор.
Харьковский назначенец
…28 декабря 1936 года нарком тяжелой промышленности Серго Орджоникидзе подписал приказ, которым Михаил Ильич Кошкин назначался начальником танкового конструкторского бюро завода № 183 - бывшего Харьковского паровозостроительного завода имени Коминтерна. В самом КБ на новичка, приехавшего в город в первых числах января, смотрели с сомнением. Старый партийный аппаратчик, недавний выпускник вуза, человек, сумевший без потерь пережить аресты и следствие в отношении сразу нескольких своих начальников… Короче, в Харькове Кошкина приняли настороженно. Усугублялось положение и тем, что КБ всерьез лихорадило. Бывший руководитель Афанасий Фирсов, поплатившийся за ненадежность коробки передач нового танка БТ-7, отстранен от должности и работает простым конструктором. Само бюро фактически разделено напополам: пока одни инженеры разрабатывают новые танки, другие днюют и ночуют на производстве, чтобы довести до ума уже принятые на вооружение.
Немудрено, что в первую очередь Михаил Кошкин, которого инструктировал и вводил в курс дела сам Фирсов, решает заняться проблемами стоящих на конвейере БТ-7. И довольно скоро ему с помощью ведущего конструктора Александра Морозова и других коллег удается повысить надежность капризной коробки передач БТ. А вскоре находится решение и для проблемы прожорливости быстроходного танка. Под руководством Кошкина вместо отработанного и требующего много топлива бензинового двигателя на БТ-7 заводчане ставят разработанный здесь же «быстроходный дизель» БД-2. Именно он вскоре получит индекс В-2 и станет сердцем будущей «тридцатьчетверки». Его же будут устанавливать на последнюю модификацию быстроходных танков - БТ-7М.
Но ни модернизация уже стоящих на вооружении БТ-7, ни проектные работы по созданию очередной колесно-гусеничной модификации БТ-9 не были для Михаила Кошкина по-настоящему увлекательной работой. Прекрасно понимая, что будущее принадлежит танкам исключительно гусеничным, он искал возможность доказать свою точку зрения на деле. И такой шанс представился Михаилу Ильичу и его единомышленникам из КБ-24 осенью 1937 года. Именно в это время Автобронетанковое управление РККА дает харьковчанам задание на разработку нового танка БТ-20. Документ, который предусматривал создание легкого танка с противоснарядным бронированием, 45-миллиметровой пушкой и наклонной броней, был подписан 13 октября 1937 года. Фактически именно с этого дня можно отсчитывать судьбу танка Т-34.
Родитель легендарного танка
В документах второй половины 1930-х разработки каждого танкового КБ имели свой буквенный индекс. Первая буква - А - была закреплена за изделиями харьковского завода № 183. Поэтому и созданный в рамках работы над БТ-20 первый опытный образец легкого колесно-гусеничного танка именовался А-20. Одновременно началась и работа над «инициативным» проектом чисто гусеничной машины, которая в итоге получила сначала индекс А-20(Г), то есть «гусеничный», а позже - А-32.
В феврале 1939 года оба проекта - и заказанный А-20, и «контрабандный» А-32 - рассматривались на заседании Комитета обороны в Кремле. В том, что до обсуждения дошли два проекта, а не один, была большая заслуга была нового руководителя завода № 183, выходца с Кировского завода в Ленинграде Юрия Максарёва, приехавшего в Харьков в октябре 1938 года. Несмотря на сильнейшее давление военных, и прежде всего заместителя наркома обороны маршала Кулика, лично представлявшему проекты Михаилу Кошкину удалось настоять на том, чтобы заводу поручили изготовить опытные экземпляры обеих машин. Насколько известно, такое решение было принято только после того, как конструктора поддержал сам Сталин, к тому времени уже не так однозначно, как раньше, смотревший на перспективы колесно-гусеничных машин.
Танки-конкуренты прошли испытания во второй половине лета 1939 года и были по достоинству оценены государственной комиссией. Но отдать предпочтение тому или иному танку члены комиссии все-таки не решились. Судя по всему, причиной нерешительности стали не столько тактико-технические данные испытанных образцов (гусеничный танк явно доказал свои преимущества), сколько чисто политические мотивы. Ведь отдать предпочтение одному из вариантов значило вступить в конфликт либо с руководством РККА, либо с руководством ВКП(б), чего никому явно не хотелось. Так что все решили войсковые испытания, на которых военным явно пришелся больше по душе чисто гусеничный А-32.
Окончательное решение по поводу судьбы нового танка было принято в декабре 1939 года. 19 декабря Комитет обороны при Совнаркоме СССР принимает постановление № 443сс. Этот документ постановляет принять на вооружение РККА 11 новых образцов танков, бронеавтомобилей и тракторов. Первым пунктом в постановлении значится ленинградский танк КВ, вторым - танк Т-32 «гусеничный, с дизельмотором В-2, изготовленный заводом № 183 Наркомсредмаша». Тем же документом в конструкцию танка предписано было внести следующие изменения: «а) увеличить толщину основных броневых листов до 45 мм; б) улучшить обзорность из танка; в) установить на танк Т-32 следующее вооружение: 1) пушку Ф-32 76 мм, спаренную с пулеметом калибра 7,62 мм; 2) отдельный пулемет калибра 7,62 мм у радиста; 3) отдельный пулемет калибра 7,62 мм; 4) зенитный пулемет калибра 7,62 мм. Присвоить название указанному танку «Т-34».
Довоенные танки производства завода № 183. Слева направо: А-8 (БТ-7М), А-20, Т-34 образца 1940 г. с пушкой Л-11, Т-34 образца 1941 г. с пушкой Ф-34
А третьим пунктом шел «танк БТ - с дизельным мотором В-2, изготовленный заводом № 183 Наркомсредмаша». Более того, судьба этого танка - первого созданного заводским КБ под руководством Михаила Кошкина! - ставилась в прямую зависимость от производства Т-34. Потому что в том же постановлении заводу № 183 было поручено: «а) организовать производство танков Т-34 на Харьковском заводе № 183 им. Коминтерна; б) изготовить 2 опытных образца танков Т-34 к 15 января 1940 года и установочную партию в количестве 10 штук - к 15 сентября 1940 года; в) выпустить в 1940 году не менее 200 танков Т-34; г) довести мощность завода № 183 по выпуску танков Т-34 на 1 января 1941 года до 1600 штук; д) впредь до полного освоения серийного выпуска танков Т-34 выпускать с 1 декабря 1939 года танк БТ с установкой на нем дизельмотора В-2; е) изготовить на заводе № 183 в 1940 году не менее 1000 танков БТ с дизельмотором В-2; ж) в 1942 году снять с производства танк БТ с дизельмотором В-2, заменив его полностью Т-34…».
Бессмертный конструктор
Два опытных образца танка Т-34 потребовались для проведения войсковых испытаний. И пусть не к середине января, но к 10 февраля танки были готовы и переданы военным, которые подтвердили: новинки вполне оправдывают возложенные на них надежды. А еще через месяц эти же две машины своим ходом отправились из Харькова в Москву для участия в демонстрации образцов новой техники, принятых на вооружение тем самым знаменитым постановлением.
Этот перегон, во время которого Михаил Кошкин сам провел немало времени за рычагами новинок, давно стал легендой. Такой же, как и слова Сталина, который якобы после демонстрации Т-34 в Кремле назвал его то ли «первой ласточкой», то ли просто «ласточкой»… А вот что точно не было легендой, так это тяжелейшая пневмония, с которой Кошкин вернулся назад в Харьков из этого пробега. Она-то и свела создателя «тридцатьчетверки» в могилу. Не спасла ни срочная операция по удалению легкого, которую провели приехавшие из Москвы хирурги, ни интенсивное лечение: 26 сентября 1940 года Михаила Ильича Кошкина не стало.
На похоронах за гробом главного конструктора КБ завода № 183 шел, как вспоминали потом очевидцы, весь коллектив. За четыре года Кошкина успели полюбить все: и непосредственные подчиненные, и мастера, и простые рабочие. И никто в тот день еще не знал, что хоронят не просто конструктора танка - хоронят человека, создавшего самую знаменитую машину Второй мировой войны.
Через неполный год Т-34 приняли боевое крещение, а через пять лет стали главным символом победы в Великой Отечественной войне. И навсегда обессмертили имя своего создателя, которое, правда, далеко не сразу стало широко известно. Сталинскую премию за создание Т-34 Михаилу Кошкину присудили посмертно только в 1942 году. А спустя полвека после смерти, в 1990-м, наградили высшей трудовой наградой - присвоили звание Героя Социалистического Труда.
Т-34 в Берлине, май 1945 г. Машина поздних выпусков 1944 года
К этому времени в Харькове не осталось даже могилы знаменитого конструктора. Немцы во время оккупации уничтожили ее - видимо, совершенно осознанно: не будучи в силах отомстить самому Кошкину, они уничтожали память о нем. Но «тридцатьчетверки» отомстили за своего создателя и обессмертили его имя. Ведь именно этот танк-победитель чаще любого другого встречается на постаментах множества памятников героям Великой Отечественной войны. И каждый из них - памятник не только павшим героям, но и человеку, создавшему танк-легенду, самый массовый и самый знаменитый в истории мирового танкостроения. Из комментариев:
Юрий пишет: - Добрый день! В очередной раз могу призвать автора детальней и внимательнее готовить статьи... какие сегодня замечания...
1. "Несмотря на сильнейшее давление военных, и прежде всего заместителя наркома обороны маршала Кулика, лично представлявшему проекты Михаилу Кошкину удалось настоять на том, чтобы заводу поручили изготовить опытные экземпляры обеих машин" - тут речь идет о событиях 1939 г., Григорий Иванович Кулик стал маршалом только 7 мая 1940 г. уже после финской войны, когда Т-34 уже пошел в серийное производство.
2. "К этому времени в Харькове не осталось даже могилы знаменитого конструктора. Немцы во время оккупации уничтожили ее - видимо, совершенно осознанно: не будучи в силах отомстить самому Кошкину" - Я огорчу автора - могилы Михаила Ильича Кошкина не существовало вообще никогда. После смерти он был кремирован. В самом начале войны (а не в период оккупации) в колумбарий попала бомба и прах был утрачен. Позднее родилась легенда, что колумбарий разбомбили по личному приказу Гитлера. Во-первых, немцы еще не оценили на тот момент в полной мере, что такое Т-34, во-вторых у Гитлера или его подчиненных разве мало забот было, чтобы искать специально захоронение Кошкина. И, в третьих, немцы ночью бомбили сооружения расположенного рядом авиазавода и видимо случайно поразили колумбарий.
Вторник, 14 Октября 2014 г. 19:07
+ в цитатник
Михаил Ильич Кошкин
Доброго дня уважаемые читатели. Сегодня хотел бы рассказать о человеке который сделал своё детище, но так и не дожил до его триумфа. Я не знаю ни одного своего знакомого, который бы не знал танк Т-34. Многие знают кто его изобрёл, но мало знают его судьбу. Давайте сегодня я попробую рассказать хотя бы коротко об этом человеке.
Давайте немного переместимся во времени и посмотрим с чего начиналось отечественное танкостроение в молодой республике. 1918г., гражданская война, враги революции получают военную помощь из-за границы и в том числе, первые танки. Ни что так не пугало людей во время тех войн, как танки . Но однако, Красной Армии всё таки удалось захватить несколько танков, а уже к 1920г. данных трофеев было порядка 100. Военные поняли значимость танков на поле боя и Харьковский завод привлечён к ремонту данной техники. В этом же году с завода выходит первый отечественный танк. Но стоит отметить, хоть и ремонтировались танки противника, но в целом своего производственно-технической базы танкостроения не было. Но однако в 1929г Постановление ЦК партии и Совнарокомом "О состоянии обороны СССР" поставило важную задачу - получить опытные отечественные образцы танков и внедрению их в армию.
Ну, а теперь, о Михаиле Ильиче. Родился он в многодетной крестьянской семье 3 декабря 1898г, в деревне Брынчаги Ярославской губернии. Смерть отца усугубило положение семьи. Думаю не надо объяснять, что по большой части, семью надо было кормить. Уже в четырнадцать лет он уезжает в Москву, где устраивается подмастерьем в карамельный цех кондитерской фабрики. Позже его призывают в на службу в царскую армию.
Само собой, революция меняет всё и у всех, она не обходит стороной и Михаила Кошкина. Участие в боях по Царициным в рядах Красной Армии после ранения попадает в госпиталь. В 1921г. направляют на учёбу в Москву. После окончания Коммунистического университета имени Свердлова, он становится директором кондитерской фабрики в г. Вятке. Хотя работа у него есть, он продолжает учиться и в 1935г заканчивает политехнический институт г. Ленинграда. Во времена учёбы в "политехе" он работает в конструкторском бюро Ленинградского Кировского завода. После окончания института продолжает работать на постоянной основе. И уже здесь, начинается работа по созданию первых танков СССР. Стоит обратить внимание, что для наших конструкторов это было новое испытание. Для решения этого вопроса, на заводах Москвы, Ленинграда, Горького и Харькова, были переоборудованы бывшие тракторные цеха, созданы новые КБ. Так же за рубежом были закуплены опытные образцы танков: лёгкие "Виккерс-6т" (Англия) и быстроходные колёсно-гусеничные "Кристи" (США). Так же нужно сказать, что было принято Постановление ЦК ВКП (б) и Совнаркома "Об установлении дизелей на автомобили и тракторы", сыгравшее немалую роль в создании танкового дизеля. Уже в 1936г. Михаил Ильич становится директором Харьковского паровозостроительного завода, который был потом переименован завод №183. Нужно добавить, что по не по своей идеи Михаил Ильич переехал в на завод. Арест начальства завода №183 по причине массовых поломок шестерён в коробках передач на танках БТ-7.
Несмотря на всё это, завод всё таки уже на то время имел смелые наработки по созданию новых танков Т-12, Т-24, БТ. Придя на новую должность, и возглавив коллектив, менее чем за год решается проблема с коробкой передач. Так же, на этом заводе впервые был установлен дизельный двигатель. И уже к 1940 в Красную Армию поступают новые модернизированные танки БТ-7М в количестве 790 штук. Естественно работы на этом не останавливались, уже в 1937г. поступила задание на создание нового танка. Всё было бы не плохо, но встал вопрос, на каком ходу делать танк - гусеничный или колёсногусеничный. Колёсногусеничный имел особое значение, т.к. на дорогах хорошо и быстро, танк передвигался. Но попав на землю или целину его ход становился не возможен, он быстро застревал и портился. Получалась своего рода, неподвижная мишень. Здесь на заводе и решился вопрос на всегда какой должен быть ход у танка, выбор пал на гусеничный. Но не всё так просто было, выслушав все за и против данного проекта, было решено создать два образца танков и потом предоставить на испытание Государственной комиссии. Но финская война сказала своё слово. В условиях пересечённой местности эффективность танков на гусенице была неоспорима. Постановлениями Комитета обороны предписывалось изготовить два гусеничных танка на базе А-32 с учётом утолщённой до 45 мм брони и установки 76 мм пушки, а также именовать танк — Т-34.
Хотелось бы ещё рассказать небольшую байку, или слух ходящий про Т-34. Возможно это была и правда. Не всё так было просто с приёмом в армию танка Т-34. На испытаниях разных танков Т-34 не смог или не успел сделать испытательный пробег несколько тысяч километров и комиссия его практически забраковала. Проект находился на грани провала. Тогда Михаил Ильич, вместе ещё с одним механиком, на двух танках решили дойти до Москвы. Прибыв ночью на Красную площадь, танки были оставлены, а экипажи арестованы НКВД. Но пробыли они там не долго. Сталин, увидев танки на Красной площади, лично сам их осмотрел и поинтересовался экипажем. Обняв Кошкина сказал: "Спасибо". Естественно все были отпущены. Ещё раз повторюсь, что это возможно байка, а может и нет, т.к. у нас наверное всю легендарную технику принимали авось как. Вспомните как принимали "Катюшу".
А возможно всё было и стандартно, показ, демонстрация и выигрывал лучший проект. Так или иначе, Михаил Ильич из-за таких испытаний попал в госпиталь с пневмонией. Продолжая работать, болезнь обострилась и 26 сентября 1940г. конструктор скончался.
Теперь немного о том, что говорили об этом танке другие специалисты. Прежде всего рассказы немецких военных и специалистов. Появление среднего танка Т-34 было для немцев шоковым ударом, сенсацией № 1, откровением и загадкой. «Это дьявольское наваждение! — говорили они. — Нет, это даже не машина, а какой-то сказочный принц среди наших танков-плебеев...». Вызванный из лабораторий Нибелунгверке, приехал и знаменитый немецкий танкостроитель - Фердинанд Порше.
Это правда, - сказал он, - что Т-34 у противника еще недостаточно. Но вы, Паулюс, не забывайте предупреждений Бисмарка: русские долго запрягают, зато они быстро ездят. Из истории нам известно, что Россия всегда к войне не готова, но каким-то странным образом она оказывается победительницей...
Немецких специалистов больше всего поразил двигатель - дизель в 500 лошадиных сил, целиком сделанный из алюминия: «Русские плачутся, что у них не хватает материалов для самолётов, а на моторы для танков алюминий нашли...» Паулюс (на основании данных абвера) сказал, что Т-34 подвергался в Москве очень суровой критике, его даже не хотели запускать в серийное производство. Если это так, комиссии предстоит вывить слабые места в конструкции танка.
Увы... их не существует! - отвечал Порше.
Но русские-то раскритиковали свою машину.
Это вызвало смех главного конструктора:
Милый Паулюс, вы что, первый день на свете живёте? Должны бы знать, что у подлинных талантов всегда немало завистников, желающих опорочить его постижения. Только этим, и ничем другим, я объясняю критику этой машины...
В мире много прекрасных женщин, - сказал Порше. - Однако на конкурсах красоты выигрывает единственная и неповторимая. Так же с танком! Т-34 пока не имеет аналогов в мире: он - уникален, и скопировать его невозможно. Если же мы попробуем это сделать, мы сразу упремся в непрошибаемую стенку технических проблем, которые для Германии останутся неразрешимыми... А ваше мнение, Паулюс?
Я нашёл единственный недостаток, - сказал Паулюс. - Экипажу слишком тесно внутри танка, но русские очень любят обитать в тесноте коммунальных квартир, умудряясь всей семьей ночевать в одной комнатке... (Пикуль В.С. «Площадь павших борцов». - М.: Изд-во «Голос», 1996 (Часть первая. «Барбаросса». Глава 18. Первые кризисы), с. 158-161))
Даже после смерти, Михаил Ильич был назван "личным врагом" Гитлера. А его могилу сравняли с землёй, что бы стереть память о великом конструкторе.
Теперь, что говорят союзники капиталисты. Танк Т-34 идеальное соотношение как цена-качество. И действительно, сам танк имел литую башню, литой двигатель и многое что другое, что можно было быстро сделать и доставить на фронт. В ремонте танк также был не прихотлив, если конечно его не разрывало полностью от сдетанированного боекомплекта.
Вот такая короткая жизнь великого конструктора.
Сущность танка - это огневая мощь, защита и маневренность. В 30-е годы в мировом танкостроении еще не сложилась теория, какому из этих трех качеств должно быть отдано предпочтение.
Конструктор Кошкин
Заслуга Кошкина, как это выяснилось позже, состояла в том, что он нашел их идеальное сочетание. Что это было? Крепкий здравый смысл, как считает английский специалист Орджилл, или смелость инженерной мысли, вспышка таланта и энергии, вызванная грандиозной перетряской революции? Но не только это.
Огромная заслуга Кошкина в том что он смог убедить высшее руководство в лице Сталина в необходимости создания опытного образца.
Окрыленным вернулся Кошкин на завод. В воздухе уже пахло грозой. Два опытных образца «Т-34» не успели испытать, когда в марте 1940 года встал вопрос о показе их в Кремле. Выход нашелся не сразу, было решено отправить танки своим ходом, ну и конечно же главный конструктор занял место внутри танка.
Так ли это было необходимо? Известно, что он был уже нездоров и директор завода Ю. Максарев отговаривал его. Но разве Кошкина отговоришь? Ему хотелось посмотреть танки на переходе, самому показать их членам Военного совета, тем более что судьба машины еще не была решена.
Конечно, он мог ехать в сопровождавшем фургоне, но хотел лично все проверить и довести танк до ума. Проект был одобрен Верховной ставкой.
Оставалось полгода до его смерти и чуть больше года до начала войны. Когда завыли фашистские бомбы, заводы страны уже начали выпуск «Т-34».
Так это случайность, что он умер так рано?
Нет, он сам погубил себя своей одержимостью, сгорел от своей же энергии,- утверждает Малоштанов, - Пожертвовал жизнью, чтобы доказать преимущество «Т-34».
Конструктор Морозов
После похорон Кошкина, КБ возглавил Александр Александрович Морозов. Техник по образованию, которого, приметив среди других, сразу по приезде назначил своим заместителем Кошкин.
Как и Кошкина, мы его мало знаем, фильмов о нем не снимали, не успел он написать воспоминаний, хотя сохранилось несколько больших блокнотов с записями.
А между тем правительство высоко оценило творческую мысль Морозова, дважды присвоив ему звание Героя Социалистического Труда.
Если Кошкин - стратег, то не знавший высшей математики, талантливый самородок из Бежицы. Морозов был, как говорится, конструктором от Бога. Он ловил идеи на лету, в схеме видел конструкцию, в чертеже - действующий механизм.
Обладая исключительной конструкторской интуицией, Морозов, по воспоминаниям Матюхина, быстро ориентировался и возвращал эскизы, требуя простоты, технологичности и экономичности деталей.
Недаром в годы войны «Т-34» (он стоил в 1943 году 100 тысяч рублей) могла купить и подарить фронту даже колхозница.
Особенно ярко проявился талант Морозова в драматические месяцы 1941 года, когда чаша весов колебалась и в ту и в другую сторону. Немецкая бомба уже снесла одну из комнат его квартиры, фашисты были под Харьковом, когда он вылетел на самолете в Москву, а затем на Урал, куда был эвакуирован завод.
Огромные пролеты корпусов были предназначены для изготовления вагонов. Еще не успели распечатать чертежи, а уже по памяти, по записям начали выпускать танки.
Конструктор Кучеренко
Третьим из отмеченных в 1942 году Государственной премией за создание «Т-34» после Кошкина (посмертно) и Морозова назван Н. Кучеренко. Он был заместителем Морозова, связывал КБ с производством, организовал массовый выпуск новых машин.
Именно этот контактный, широкий, добродушный человек обеспечивал творческую обстановку, бесперебойную работу конструкторов, когда эшелоны прибыли на уральский завод. Позже он работал в центральных органах. Ему посвятила свою «Книгу об отце» его дочь, поэтесса Лариса Васильева.
Высокую оценку надежному и простому в управлении «солдатскому танку», как его называли на фронте, дали маршалы Г. Жуков, И. Конев и другие наши полководцы. Нельзя не сказать и об угрюмом признании его качеств немецкими генералами, в том числе и теоретиком танковых войн .
Впервые увидел он русские танки с незнакомым ему силуэтом в первые дни войны у переправы через Березину, где «тридцатьчетверки» подбили несколько фашистских танков и заставили броситься на землю самого теоретика.
А в октябре развернулись ожесточенные танковые бои у Мценска, где его бронированные полчища, рвавшиеся к Туле и Москве, были остановлены бригадой М. Катукова.
Противостояние конструкторских бюро СССР и Германии
Жестокие бои шли не только на фронтах. Далеко в тылу продолжался незримый поединок, столь драматично начавшийся в предвоенные годы между танковыми КБ СССР и Германии.
Известно, что с истерической настойчивостью требовал добиться преимущества в танковом вооружении. Лихорадочно модернизировались старые машины, фирмы «Даймлер» и «Ман» спешно проектировали «пантеры».
Любимец Гитлера профессор Ф. Порше создавал на заводах Круппа своего монстра с устрашающим именем - тигр». При этом знаменитые профессора не погнушались позаимствовать формы у «тридцатьчетверки».
Интересно отметить, что американские конструкторы шли в свою очередь от немецких, и таким образом русская техническая мысль оказала решающее влияние на мировое танкостроение, которое и сейчас основной боевой машиной считает средний танк.
Противостояние Т-34 и немецких танков
Однако вернемся к решающей ставке Гитлера - хорошо бронированным « », « » и « », вооруженным пушкой, поражавшей «Т-34» с более длинной дистанции. Какой же упругой была конструкторская мысль создателей нашего танка, если в ходе войны, не останавливая производства, удалось увеличить башню и установить вместо 76-миллиметровой длинноствольную - 85-миллиметровую пушку, что вернуло «Т-34» их превосходство.
Уже в первый период войны наши еще немногочисленные и разрозненные «тридцатьчетверки» не раз путали карты упоенных победами гитлеровцев, задерживая их продвижение во встречных танковых боях.
Особенно разительно проявилась их сила в боях под Москвой и Сталинградом, в грандиозном сражении на Курской дуге, когда 12 июля навстречу танковой лавине фашистов в районе Прохоровки, ринулись «тридцатьчетверки» армии Ротмистрова.
Полторы тысячи машин, окутанные клубами пыли и дыма, сбились в гигантский клубок, и «Т-34» в упор, с дистанции сто метров, пробивали броню «пантер» и «тигров».
Только в этот день фашисты потеряли четыреста танков и самоходок. «Тридцатьчетверки» вселяли уверенность в наших солдат в наступательных боях на Украине, в Прибалтике и Восточной Прусии.
Именно эти, самые массовые танки нашей армии участвовали в стремительных прорывах и рейдах, преодолевали водные преграды, штурмовали укрепленные районы и первыми врывались в освобождаемые города.
А на заключительном этапе войны наряду с созданными конструкторским бюро Ж. Котина танками прорыва - тяжелыми «ИС» и самоходками - сыграли решающую роль в Висло-Одерской и Берлинской операциях, в спасении Кракова и Праги.
Так наши конструкторы и танковые полководцы в пух и прах развеяли миф о танковой мощи вермахта, посрамили самолюбивую элиту бронетанковых сил фашистской Германии. Но танк «Т-34» - основная ударная сила сухопутных войск - не единственное оружие, сеявшее ужас и смерть среди захватчиков.
35-тысячный «Т-34», выпущенный уральским заводом, был поставлен весной 1945 года на пьедестал. И, представьте себе, много лет спустя, когда потребовалось в связи с инженерными работами переместить его, мемориальный «Т-34» заправили горючим. Взревел дизель, пыхнул выхлоп, и на глазах изумленных людей танк перешел на новое место.
Михаил Ильич Кошкин родился 21 ноября (3 декабря) 1898-го, в селе Брынчаги, Ярославская губерния (Brynchagi, Yaroslavl Oblast). Его отец надорвался от тяжести на заготовке леса и умер в 1905-м, оставив жену и трех малолетних детей. Овдовевшей матери пришлось стать батрачкой, чтобы заработать на кусок хлеба.
Миша изо всех сил старался вносить свою лепту - и в 14-летнем возрасте (согласно другому источнику, в 10-летнем) отправился в Златоглавую на заработки. В столице Кошкину нашлось место на кондитерской фабрике (ныне "Красный Октябрь") в качестве подмастерья. Через несколько лет Михаилу доверили обслуживание карамельных автоматов.
Перед февральской революцией Кошкин попал на Западный фронт, где воевал в составе 58-го пехотного полка Русской императорской армии. После обороны Царицына (Tsaritsyn) и участии во взятии Архангельска (Arkhangelsk) Михаил, переболевший тифом, вступил в члены РКП(б). В 1921-м он с отличием окончил военно-политические курсы в Харькове (Kharkiv).
Кошкина направили на дальнейшее обучение в Москву (Moscow), где в 1924-м он окончил Коммунистический университет им. Свердлова и стал главой Вятской кондитерской фабрики. Михаил оставался на вятской земле четыре года. В 30-летнем возрасте он связал себя узами брака с Катаевой Верой Николаевной. В семье родилось трое детей - Елизавета, Тамара и Татьяна.
В 1929-м Кошкин, имеющий опыт работы в конструкторском бюро, был зачислен в Ленинградский технологический институт, откуда из-за потери интереса перешел на машиностроительный факультет Ленинградского политехнического института.
Обладатель специальности "инженер-механик по конструированию автомобилей и тракторов", Михаил напрямую последовал постановлению "О состоянии обороны СССР" и приступил к разработке современных типов танков. Он участвовал в создании колесно-гусеничного танка Т-29 и сверхсекретного экспериментального среднего танка Т-111, за который удостоился ордена Красной Звезды.
Учитывая все внушительные достижения Кошкина, ему доверили возглавить танковое специальное конструкторское бюро в Харькове. Вере Николаевне нравилось жить в Ленинграде, однако новое назначение главы семейства не обсуждалось. 28 декабря 1936-го нарком тяжелой промышленности Г.К. Орджоникидзе (G.K. Ordzhonikidze) подписал приказ о переводе Михаила на ХПЗ имени Коминтерна (№ 183).
Под руководством нового руководителя велись работы по модернизации недоработанной танковой модели. Менее чем через год Кошкин выпустил бронемашину БТ-7М с танковым дизелем. Осенью 1937-го конструктор Адольф Дик (Adolf Dick) начал разработку нового колесно-гусеничного танка БТ-20 (заводской индекс А-20) на заводе № 183. Он не уложился в сроки, за что был обвинен в срыве правительственного задания и получил 10 лет лагерей.
Лучшие дня
Кошкин сумел не только двигаться "на обгон, а не вдогонку", дабы не стать "врагом народа", и внести многочисленные модификации в проект А-20, но и получил разрешение от И.В. Сталина (Joseph Stalin) на разработку чисто гусеничного танка А-32. Новая модель с наращенной 45 мм броней и 76-миллиметровой пушкой поразила на испытаниях "необычайно красивой формой", проходимостью и уровнем бронезащиты. 19 ноября 1939-го Комитет Обороны при СНК СССР № 443 принял модель А-32, названную танком Т-34, на вооружение Красной Армии.
Перед серийным производством требовалось набрать необходимый километраж. Беспрецедентный в истории танкостроения пробег Харьков - Москва - Харьков возглавлял сам Кошкин. 17 марта 1940-го два танка Т-34 первыми добрались до Кремля, где их встречал Сталин.
На пути в Харьков одна из боевых машин заехала в озеро, и Михаил помогал вызволять танк из ледяной воды. Простуженный и обессиленный, конструктор окончательно сдал под Орлом (Oryol) и заболел пневмонией. Харьковские врачи развели руками, так что пришлось вызвать хирурга из столицы.
Было принято решение удалить одно легкое Кошкина, и после операции пациента направили на реабилитацию в заводской санаторий "Занки". Михаил скончался в возрасте 41 года, 26 сентября 1940-го, за девять месяцев до начала Великой Отечественной войны. Его супруга, словно повторяя участь его матери, рано осталась вдовой с тремя детьми.
Его дочь Елизавета стала учителем географии, Татьяна - преподавателем в Харьковском университете, а Тамара - геологом.
Михаил был похоронен на Первом городском кладбище в Харькове, однако могила не сохранилась до наших дней. По одной из версий, она была уничтожена в результате фашистских бомбардировок.
10 апреля 1942-го Кошкину посмертно присудили Сталинскую премию. В 1990-м изобретатель Т-34 удостоился звания Героя Социалистического Труда.
В мае 1985-го Михаилу был установлен памятник в Харькове, рядом с проходной Завода имени Малышева. Другой мемориал, танку Т-34, появился в родном селе конструктора, в Брынчаги, Ярославская область.
В городе Кирове (Kirov), на доме по адресу ул. Спасская, 31, где проживал Кошкин, установлена мемориальная доска. Мемориальные доски также появились в Санкт-Петербурге (St. Petersburg), на Главном здании СпбГПУ, и в Харькове, на доме по адресу ул. Пушкинская, 54/2, где жил Михаил.
В 1980-м вышел советский двухсерийный фильм Владимира Семакова (Vladimir Semakov) "Главный конструктор", рассказывающий о создании легендарного Т-34 на засекреченном харьковском заводе. Роль Кошкина в картине исполнил известный актер Борис Невзоров (Boris Nevzorov).
3 декабря (21 ноября) 1898 года родился Михаил Ильич Кошкин, советский конструктор, создатель легендарного танка Т-34 - лучшего танка второй мировой. Во время войны было выпущено 35 895 «тридцатьчетверок», а всего - около 68 тысяч.Еще будучи студентом Ленинградского машиностроительного завода Кошкин попросился на практику в танковое КБ и вскоре письменно обратился к первому секретарю Ленинградского обкома С.М. Кирову с соображениями по усовершенствованию танков. Киров лично встретился с Кошкиным и оценил его идею. Это произошло в 1934 году за несколько месяцев до гибели Кирова. Именно тогда у Кошкина окрепла идея отказа от колесных систем и за счёт этого усилить вооружение и бронирование. Начинающий конструктор обещал Кирову создать такой танк и назвал его памятной цифрой по дате встречи с Кировым - «34». Работая в КБ уже инженером, он участвует в разработке Т-29, Т-35, Т-46-5, Т-III. За толстобронный T-III его в числе других в 1936 году награждают «Красной Звездой».
С 1937 года Кошкин по рекомендации Серго Орджоникидзе стал главным конструктором завода им. Коминтерна в Харькове. Здесь он совершенствует БТ-7, внедряя совершенно новый (авиационный) дизельный двигатель и беря на себя большую за него ответственность. Впоследствии все танки стали делать именно с такими двигателями.
Однако военные заказчики не хотели изменять прославленный на Хасане и воспетый в песнях колёсный вариант танка и выдали задание на разработку А-20 тоже в колесно-гусеничном варианте. Только прозорливость конструктора не позволила впасть в эту крайность. Он уговорил сподвижников и дирекцию сделать сверхпланово и без ущерба для А-20 ещё один танк, перспективный Т-32. Он был представлен Комиссии осенью 1939-го, вместе с А-20.
Бюрократические военные не приняли Т-З2. Только личное мнение Сталина позволило заводу сделать два экземпляра уже полнобронной машины, названной Т-34. Испытания Т-34 назначили на март 1940 года, а новые машины не прошли ещё испытаний ходовой части на проходимость по инструкции. Решили добираться от Харькова до Москвы своим ходом по бездорожью и этим набрать километры пробега. Простуженному в холодных цехах конструктору пришлось лично участвовать в перегоне машин и в результате он прибыл в Москву с воспалением лёгких.
17 марта 1940 года танки были восторженно оценены на полигоне под Москвой Правительственной комиссией. Ворошилов долго упрашивал Кошкина переименовать танк именем вождя, но конструктор был верен памяти С.М.Кирова и отказал Ворошилову. Видимо, это и сыграло роковую роль в судьбе машины и ее конструктора. Отношение к танку сразу же изменилось. Замнаркома обороны Кулик потребовал дополнительного испытания уже одобренной машины. Их могли отодвинуть на весну 1941 года.
Кошкин резонно опасался, что война может начаться раньше, чем будет освоено производство Т-34. Он принял решение возвращаться в Харьков своим ходом, чтобы «добрать» положенные для испытания три тысячи километров пробега. Больной пневмонией Кошкин больше недели возвращался в железной коробке в Харьков и прибыл на завод в полубессознательном состоянии. Его тут же доставили в больницу, но спасти уже не смогли.
Благодаря своим боевым качествам Т-34 был признан лучшим танком Второй мировой войны. Серийный выпуск Т-34 и его модификаций осуществлялся в военные и послевоенные годы. Во время войны было выпущено 35 895 «тридцатьчетверок», а всего - около 68 тысяч. До настоящего времени дошло большое количество этих танков различных модификаций в виде памятников и музейных экспонатов. Последняя (Т-34-85)- состоит на вооружении некоторых стран и по сей день.
